9285
2
Если где-то есть золото и серебро, то есть и пираты. В азиатских морях они назывались вако, и главную ударную силу составляли японцы. Среди них было немало ронинов, бывших самураев, оставшихся без сюзеренов. Свирепые ронины-пираты наводили ужас на мореплавателей и сухопутных граждан от Малакки до Кореи. Но тут вако нарвались на испанцев….
Гонсало Ронкильо, генерал-губернатор испанских Филиппин, устал от бесконечных докладов о набегах вако на подотчётные владения, и в 1582 году отправил разобраться с ними капитана испанской армады, доброго идальго Хуана Пабло де Карриона. Испанцы решили не охотиться на джонки и сайпаны вако с помощью могучих галеонов. Де Каррион собрал смехотворную флотилию из лёгкого корабля «Сан Юсепе», галеры «Ла Капитана» и пяти вспомогательных посудин, способных ходить по мелководью. И направился к устью реки Кагаян на Лусоне, куда, по сведениям разведки, двигалась флотилия пиратского лорда Тай Фуса.
Ударной силой дона Хуана стал отряд из 40 морских пехотинцев (больше на «Сан Юсепе» не поместилось). Вооружены они были по образцу испанской терции: пикинёры, мушкетёры, родельеры со шпагами и стальными щитами — все в кирасах и шлемах-морионах. Их противники, морские разбойники вако, были вооружены по принципу «что затрофеил, тем и режу»… но ударной силой, как и было сказано, являлись ронины, которые даже при морском разбое не расставались с катанами и ламеллярным доспехом. Огневую поддержку пиратам обеспечивали аркебузы японского производства — не очень мощные и точные.
Ударной силой дона Хуана стал отряд из 40 морских пехотинцев (больше на «Сан Юсепе» не поместилось). Вооружены они были по образцу испанской терции: пикинёры, мушкетёры, родельеры со шпагами и стальными щитами — все в кирасах и шлемах-морионах. Их противники, морские разбойники вако, были вооружены по принципу «что затрофеил, тем и режу»… но ударной силой, как и было сказано, являлись ронины, которые даже при морском разбое не расставались с катанами и ламеллярным доспехом. Огневую поддержку пиратам обеспечивали аркебузы японского производства — не очень мощные и точные.
У мыса Богеадор испанцы встретили первый корабль, чей экипаж занимался привычным делом — грабил прибрежный посёлок и резал мирное население. Увидев противника, вако кинулись на свой сампан. Завязался морской бой. «Сан Юсепе» взял пирата на абордаж, морпехи выстроились в крохотную, но зубастую терцию — и началась натуральная мясорубка. Вако накатывались на испанский строй лишь для того, чтобы соотечественники капитана Алатристе отработанными движениями насадили их на клинки из доброй толедской стали. Катаны ронинов либо не успевали достать испанцев, либо находили непреодолимое препятствие в виде кирас и шлемов и… банально гнулись. Естественно, фамильных мечей авторства великих мастеров там не было, а катана массовой «самураизации» простолюдинов не способна на зрелищные деяния вроде красивого разрубания любых предметов на две аккуратные половинки. Да и древние фамильные мечи, при общем печальном качестве железа на Японских островах, лучше лишний раз не тестировать, а то ведь могут быть прискорбные конфузы… впрочем, вернёмся на палубы сцепившихся «Сан Юсепе» и пиратского сампана.
Когда вако откатывались, им вдогонку летели неумолимые пули мушкетов. Ответный огонь пиратских аркебуз оказался бестолковым: пули попросту сплющивались об испанскую броню из всё той же доброй толедской стали. Вако были перебиты или попрыгали в воду и поплыли к берегу, где их с нетерпением ждали благодарные селяне с сельхозинвентарём. А испанцы, не потерявшие ни одного человека, двинулись вверх по реке Кагаян.
И угодили в натуральное осиное гнездо, встретив у селения выше по течению 18 пиратских сампанов и до тысячи пиратов. И вроде не грех отступить при таком печальном соотношении сил, но ведь мы испанская пехота, сеньоры, и с нами добрый капитан Хуан Пабло де Каррион… Обстреляв стоявшие у берега сампаны испанцы высадились невдалеке (несколько из них при этом утонули, потому что снимать доспехи было решительно некогда) и на скорую руку построили полевые укрепления, на которые для пущей убедительности поставили снятые с кораблей пушки.
Начались переговоры, перемежающиеся артиллерийскими залпами. Вако требовали золота и серебра, испанцы — чтобы пираты покаялись, сдались на милость его католического величества Филиппа II, и тогда, возможно, их даже не всех казнят. Ну или — в качестве особой милости доброго идальго — чтобы немедленно покинули всей ордой испанские владения и более никогда не оскорбляли их своим видом.
Договориться, понятное дело, не получилось.
Вако пошли в атаку. Самые отчаянные пытались выдёргивать испанские пики, и несколько всё же утащили, но перед следующим штурмом хитрые иберийцы смазали концы древков оливковым маслом и свиным салом. После третьей атаки испанцев осталось 30, включая раненых, и порох в пороховницах почти иссяк.
Что в этих условиях сделает любой нормальный человек? Правильно, вернётся на корабли и отступит, справедливо рассудив, что и так уже сделано всё возможное и не очень. Но сеньоры же не нормальные люди, а испанская пехота… С рёвом и десятиэтажными ругательствами испанцы во главе с доном Хуаном Пабло де Каррионом рванулись в атаку: менее 30 против сотен. Эдакого берсеркерства не выдержали даже ронины. Пираты бежали на сампаны и покинули испанские владения.
Испанцы собрали трофейные катаны и доспехи, а затем основали на месте событий город Новая Сеговия, ныне известный как Лал-Ло. Пиратов вако в этих водах больше не видели. Японцы, конечно, люди отчаянные, а ронины тем паче. Но с психами из испанской пехоты им больше не хотелось связываться. Да и кому захочется?
Когда вако откатывались, им вдогонку летели неумолимые пули мушкетов. Ответный огонь пиратских аркебуз оказался бестолковым: пули попросту сплющивались об испанскую броню из всё той же доброй толедской стали. Вако были перебиты или попрыгали в воду и поплыли к берегу, где их с нетерпением ждали благодарные селяне с сельхозинвентарём. А испанцы, не потерявшие ни одного человека, двинулись вверх по реке Кагаян.
И угодили в натуральное осиное гнездо, встретив у селения выше по течению 18 пиратских сампанов и до тысячи пиратов. И вроде не грех отступить при таком печальном соотношении сил, но ведь мы испанская пехота, сеньоры, и с нами добрый капитан Хуан Пабло де Каррион… Обстреляв стоявшие у берега сампаны испанцы высадились невдалеке (несколько из них при этом утонули, потому что снимать доспехи было решительно некогда) и на скорую руку построили полевые укрепления, на которые для пущей убедительности поставили снятые с кораблей пушки.
Начались переговоры, перемежающиеся артиллерийскими залпами. Вако требовали золота и серебра, испанцы — чтобы пираты покаялись, сдались на милость его католического величества Филиппа II, и тогда, возможно, их даже не всех казнят. Ну или — в качестве особой милости доброго идальго — чтобы немедленно покинули всей ордой испанские владения и более никогда не оскорбляли их своим видом.
Договориться, понятное дело, не получилось.
Вако пошли в атаку. Самые отчаянные пытались выдёргивать испанские пики, и несколько всё же утащили, но перед следующим штурмом хитрые иберийцы смазали концы древков оливковым маслом и свиным салом. После третьей атаки испанцев осталось 30, включая раненых, и порох в пороховницах почти иссяк.
Что в этих условиях сделает любой нормальный человек? Правильно, вернётся на корабли и отступит, справедливо рассудив, что и так уже сделано всё возможное и не очень. Но сеньоры же не нормальные люди, а испанская пехота… С рёвом и десятиэтажными ругательствами испанцы во главе с доном Хуаном Пабло де Каррионом рванулись в атаку: менее 30 против сотен. Эдакого берсеркерства не выдержали даже ронины. Пираты бежали на сампаны и покинули испанские владения.
Испанцы собрали трофейные катаны и доспехи, а затем основали на месте событий город Новая Сеговия, ныне известный как Лал-Ло. Пиратов вако в этих водах больше не видели. Японцы, конечно, люди отчаянные, а ронины тем паче. Но с психами из испанской пехоты им больше не хотелось связываться. Да и кому захочется?
Источник:
Ссылки по теме:
- Женщины и море - адская смесь
- Несколько причин опасаться морских путешествий
- 10 очень уединённых маяков и как их найти. Часть 10
- Шокирующие снимки времен Второй мировой: учебная стрельба японских солдат по пленным
- Дайверы обнаружили в море руку погибшей на подлодке журналистки
Новости партнёров
реклама
В 15-16м веке испанская пехота драла вообще всех на британский флаг.
А уж тем более каких-то малопонятных дикарей-пиратов с дрянными железками - технология обработки железа в то время у узкоглазых хромала на все 8 ног.
Против строя одоспешенных опытных бойцов с европейским оружием у них шанса не было совсем.
Ну а таки евреи, таки с ними всегда не все просто!
Русь после нашествия монголо-татаров и до Петра то же тема весьма непростая - нет наций у которых грозность идет от и до без провалов.
ГДЕ НАШ ПОРТ АРТУР ?
Но тем не менее, испанский, сейчас второй после английского в мире.
злодеи и гады наказаны.
мне нравиться.
порадуемся отдельному хорошему случаю !
Читайте пока не удалили.
Завтрева у нас официально начинается зима. Что интересно, именно это время года присутствует в объяснениях всяких стран, которые в разные времена пытались прислать в Россию крупные группы туристов в военной форме. Дескать, победоносному шествию культурного европейского туризма помешали жуткие холода, проблемы с размещением и [мат] бизнес-ланчи. А то бы мы показали всем ого-го.
Первыми на дикие холода и проблемы с размещением жалуются шведские историки. Проигрыш в Северной войне 1700-1721 гг. они оправдывают грустным [мат] осени 1708 года, когда на Европу обрушилась самая холодная за 500 лет зима. А в России, как водится, было ещё холоднее. Поэтому шведские туристы Карла XII все померзли к свиньям, ибо из одеял у них был только копчёный лосось, и потерпели поражение. Сугубо из-за погоды, конечно.
- Да ладно, - ржут всякие другие историки. - Вы же шведы. У вас самих климат как [мат] вашу мать. Плевок на лету замерзает. Вот не надо нам тут сваливать на мороз.
- [мат], - гордо отбиваются шведы. - У нас зато отопление и всякие условия для жизни. Мы культурный народ. Мы вам лосося для просвещения привезли. А у вас не гостиницы, [мат]та. Приехали в тур, так холод собачий, тысячи народу замёрзли. Надо было летом воевать, ага.
- Так вы ж летом и получили [мат] под Полтавой.
- А идите-ка вы по кочкам да к родимой матери. Погода у вас говно. Потому и проиграли. И летом погода тоже [мат]. Мы так с вами воевали, тупо из принципа.
Потом, конечно, жалуются французы. В 1812 году устроили люди массовый шоп-тур в Россию. Полмиллиона с лишним назад не вернулись - а ведь обидно: заплатили за поездку, а туроператор "Наполеон трэвел" [мат] на остров Эльбу со всеми деньгами. И наполеоновские гиды в чине маршалов потом писали в мемуарах - да мы бы этих русских одной левой. В фуа-гра их [мат] - и всего делов. Но с погодой в туре не повезло. Прям как на Северном полюсе. Прям медведи белые бегали. А мы изнеженная нация. Нам Лазурный берег нужен, а медведей [мат]у.
- Какая [мат], - сомневаются другие историки, включая Дениса Давыдова. - Ващет вот посмотрите - французская армия отступала 26 дней от Москвы до Березины, и только три дня было реально холодно, чтоб сибирские морозы. А так в целом от - 3 до - 5. И лишь впоследствии - 20. Так что не надо ля-ля, дорогие французские туристы.
- О-ля-ля, [мат], - возмущаются французы. - Минус три - это ж ваще. Это прям Арктика. Мы бы вас порвали, как тузик фуа-гра. Повезло вам, бояр рюсс, с морозами. А то бы мы ууууууу как, конечно. Небось, туристы из Европы с высокой культурой, а [мат]сосы какие-нибудь.
- Не, вы именно [мат], - упираются историки. - Ваша армия к наступлению морозов уже не существовала.
- Вы мудаки.
- А [мат]и.
И такой мордобой начинается, говорить не хочу.
Последние жалобы на климат, мешающий массовому туризму, поступали от немцев. Гудериан в мемуарах писал, что прямо ах [мат] вашу мать что было. Жуткие холода. Всё не заводилось. Ничего не двигалось. Вот и застряли у Москвы. А "Убер" никак не вызывался, даже по двойному тарифу - поэтому не доехали, к сожалению. И карты не давали туристические в гостиницах. Дикая страна, варвары, одним словом. Вай-фая и того не было.
- Да три ха-ха, - ржут историки. - Когда ничего не заводится, это должен быть [мат] за - 20. А погода с середины ноября по первую неделю декабря была минус 5 - минус 10. То есть, не прям чтоб всё вокруг во льду стояло. Ваша армия просто на такое сопротивление не рассчитывала, поэтому застряла и ей пришёл [мат]. Вы думали, купили в "НСДАП-тур" горящую путёвку со свастикой и самые умные тут? [мат] идите.
- Горбатые вы уёбки, - культурно огорчаются в мемуарах немецкие туристы. - Не, во всём погода виновата. Так бы мы уже загорали на курортах Магадана к февралю.
- Магадан, [мат], вообще в Сибири.
- Майн готт, как же вы [мат] с вашей страной!
- Так не приезжайте к нам с вермахт-турами.
- Ясный [мат], уже никогда и не приедем!
Кстати, зимой 1814 года под Парижем и зимой 1945-го у Одера стояли морозы реально абсолютно неслабые. Но почему-то туристы из казаков и советской армии Париж и Берлин взяли. Но это понятно, потому что мы дикари и во льдах сибирских сидя, водку из самовара пьём. А изнеженные европейские туристы у нас как в "Игру престолов" попали - сначала все долго куда-то шли, а потом разом взяли и сдохли. Неважный у нас туризм, да.
Короче, ежели вы иностранец, одевайтесь завтрева потеплее. А мы с самоварами как-нить продержимся.
* Настоящая причина поражения немецкой армии в Первой мировой войне - взято из французских секретных архивов, фотография реальная: инфа 146 процентов.
(с) Zотов