Страшное лето 1972-го: как торфяные пожары чуть не уничтожили целую область в СССР

Многие помнят лето 2010 года. Когда заполыхали торфяники в Шатуре, и несколько областей окутало вонючим едким дымом. В Москве стоял сумрак, а машины ездили днём с включёнными фарами.

Но в 1972 году было ещё хуже.

Тогда в январе случился климатический сбой: снега практически не было, а затем ударили 40-градусные морозы. Почва лишилась необходимой влаги, а уже в марте настали на удивление тёплые дни и весна быстро перешла в жаркое лето. Всю среднюю полосу накрыло блокирующим антициклоном, средняя температура в июле-августе была +40, а осадков не было. И начались пожары.

Возгорание случилось под Шатурой, ветер быстро принёс пламя к городу. Заполыхало шатурское торфопредприятие и ближайшие к нему посёлки. Торф там добывали кусковой и местные хранили у себя запас брикетов - использовали их вместо угля. Вот они и загорелись в первую очередь.

Считанные дни - и ситуация стала критической. Доходило до того, что в 12 километрах от торфяных карьеров проходила железная дорога, по ней вывозили брикеты. И от жара рельсы буквально скрутились в узлы.

На место сразу прибыли спасатели и военные, всего 70 тысяч человек. Через две недели к ним присоединилось уже больше 100 тысяч солдат и работников экстренных служб. Под Шатуру отправили Таманскую сухопутную дивизию и Кантемировскую танковую. Тяжёлая техника делала просеки в густых лесах, солдаты днём и ночью копали траншеи, чтобы остановить пламя.

Но становилось только хуже: пламя образовало 10-километровый огненный вал и стремительно двигалось на жилые посёлки. Тушению мешал и сильный ветер - он постоянно раздувал огонь. Всего горело около 20 тысяч гектаров торфа.

Круглосуточно работали землеройные машины, на пламя выливали около 100 000 тонн воды в день, но ничего не помогало. Дошло до того, что на место приехал Андрей Гречко, министр обороны СССР. Он организовал штаб и оставался там до ликвидации всех последствий пожаров.

Туда же прибыл 1-й секретарь столичного обкома КПСС Василий Конотоп.

К тушению подключили все возможные средства и ресурсы. Когда поняли, что огонь не остановить, задумались о том, чтобы залить торфяные поля бетоном. Но до этого не дошло.

Справиться с пожаром получилось при помощи природы. В сентябре антициклон прошёл и стало неожиданно холодно - тоже аномалия, но она была только на руку. А уже в конце месяца выпал снег. Вот тогда пожары поутихли. Сначала огонь перестал распространяться, а потом его удалось полностью потушить. Но боролись с ним практически до зимы.

Это был самый серьёзный пожар за всю историю СССР. Последствия для экономики были серьёзнейшими - огонь уничтожил гектары зерновых полей и государству пришлось продать 500 тонн золота, чтобы закупить пшеницу за рубежом.

А спустя почти 40 лет ситуация повторилась и вновь под Шатурой. Пожар тогда был не таким свирепым, но вреда принёс не меньше.